Нурбол Жумаскалиев: «Уход из «Тобола» - худший момент моей карьеры»

Большинство казахстанских болельщиков неизменно связывают имя этого футболиста лишь с одним клубом – «Тоболом». Однако, Жумаскалиев дважды покидал костанайскую команду, но непременно возвращался. В первой части интервью Нурбол рассказал, почему уходил из этого коллектива и как возвращался.

В 2002-м «Тобол» впервые завоевал бронзовые медали чемпионата, спустя восемь лет костанайцы стали чемпионами страны. Теперь, спустя уже восемь лет после того долгожданного золота, команда из северного региона страны вновь оказалась на пьедестале. Кроме того, «Тобол» снова попал в Еврокубки, но сыграть в Лиге Европы в этом сезоне Нурболу так и не удалось.

– Этот сезон получился для вас несколько скомканным. Выход на поле случился очень поздно. В чем основная причина?

– Тренерское решение, я думаю, из тактических соображений. Он не видел меня в тот или иной период, рассчитывал тогда на других футболистов. Это нормальное явление, я к этому был готов. Один-два раза с тренером переговорили, но детально это не обсуждалось.

– Что касается этого евросезона, почему «Тоболу» не удалось пройти «Пюник»?

– Прежде всего это атмосфера. Я смотрел за матчем, так скажем, со стороны. Было тяжеловато играть. Погодные условия плюс качество поля. «Пюник» совсем по-другому играл. Наверное, сильно повлиял гол в первом матче. Команда начала играть от обороны. Если бы в Костанае не пропустили, нам было бы легче. Была боязнь ошибки, это и повлияло.

– Как в команде отнеслись к тому, что «Тобол» играл тот матч от обороны?

– Футбол – такая игра, где все возможно. Команда может обороняться весь матч, а на 90-й минуте забить и выиграть. Удачи не хватило в какой-то степени, и психологическое давление, что где-то у ребят не получалось в этой игре, плюс боязнь ошибиться.

– В какой футбол вам приятнее играть?

– Мы на протяжении многих лет играли в атакующий футбол. В такой футбол играть интереснее и приятнее. Я же игрок атаки, поэтому мне атакующий футбол больше по душе.

– Какая реальная задача для костанайцев в еврокубках?

– Громких слов не буду говорить, что это выход куда-то или что-то такое. Нужно просто каждый матч играть на победу, чтобы народ собирался на стадион. Победы в еврокубках – это своего рода реклама и популяризация футбола.

– Почему общественность и болельщики узнали о завершении карьеры лишь на вручении медалей?

– Так решил. Согласовал свое решение с клубом. Пришли в итоге к единому мнению, что нужно заявить о завершении именно на награждении.

– Что сейчас известно о прощальном матче?

– Есть определенные моменты, задумки. Сейчас не буду секреты раскрывать. Факт, что планируем провести в следующем году. Надеюсь, что все получится. Планируем сделать матч весной, в апреле-мае.

– Не считаете, что если бы об этом заявили до игры, людей могло быть и больше?

– Погода такая была, очень холодно. Ходили слухи, что есть вероятность игры в манеже, тогда можно было бы что-то подобное провести после игры. А так смотришь на трибуны, а там дети с родителями сидят, мерзнут, а мы бегаем. Поэтому не стали говорить до игры.

– Почему карьера завершена именно в этом году? Ни годом раньше, ни годом позже?

– Я на протяжении долгого времени, полгода или год может быть, готовил себя. В принципе, я понимал, что рано или поздно надо заканчивать. Весь сезон думал об этом. К тому же переговорил с руководством, обсудили планы. Поэтому я пришел к такому мнению, что лучше закончить сезон в своей команде на мажорной ноте.

– Не хотелось еще остаться на год и снова сыграть за «Тобол» в еврокубках и затем закончить карьеру, как это сделал Станимир Димитров в игре против «Галатасарая»?

– Возможно, и было такое желание. Тут все-таки не все зависело от меня. Есть тренер, у меня заканчивается контракт. Какие планы у тренера? Видит ли он меня в качестве игрока? Я это все взвешивал, не хотелось уже повторяться, возвращаться к ситуациям, которые были, чтобы разговоры были какие-то.

– Грубо говоря, текущая ситуация похожа на ситуацию с Тетрадзе?

– Там было по-другому. Здесь иная ситуация, другое отношение. Все это для меня выглядело по-другому.

– Еще не начали скучать по футболу?

– Пока еще нет. Надо все переварить до конца, осознать, понять, что к чему. Безусловно, после завершения карьеры каждый футболист начинает скучать. Тем более у футболистов совсем другой режим дня – тренировки, переезды. Этого будет не хватать.

– Не будет перед сборами мысли собрать сумку и поехать с командой в качестве игрока?

– Кстати, а может, и будет (смеется).

– В один день с вами карьеру завершил Андрей Аршавин. Не было обиды на СМИ, что они ваше прощание с футболом несколько обошли вниманием, отодвинув на второй план?

– Если честно, в этот день прессу даже не смотрел. А на что мне обижаться? Здесь на телефон столько сообщений получил от друзей и знакомых, от болельщиков. Мне этого вполне достаточно. Я почувствовал отношение людей ко мне, услышал слова поддержки. Кто-то пишет: «Не знаем, поздравлять тебя или нет». Какие-то слова поддержки все равно были, и даже много. Очень приятно от всех было получить поздравления, за что им благодарен.

Есть какое-то сожаление, что не попробовал себя за рубежом

– В одном из интервью вы заявили, что проводили сборы с иностранными командами, но закрепиться не удавалось. О каких командах идет речь?

– Ездил в московский «Спартак» и казанский «Рубин».

– Про «Спартак» рассказывал бывший тренер «Тобола» и москвичей, что там были завышены аппетиты у агентов. Что же там было?

– Вы знаете, тогда я даже не владел такой информацией. Мне было 18-19 лет, не вдавался в подробности. Приехал к ним на сборы, потренировался, как раз была пауза на матчи сборных. Переговорили, мне сказали, что все нормально и все будет хорошо. По тренировочному процессу я видел, что, в принципе, вписываюсь в коллектив. Безусловно, там были одаренные ребята, тот же Павленко выделялся. Видно было, что будет играть на хорошем уровне. После сборов я уехал, но потом не было никаких звонков от «Спартака». Потом появился вариант поехать в «Рубин».

– Почему не сложилось с казанцами?

– Прошел с ними сборы в Турции. Разговаривал с Курбаном Бекиевичем, он сказал, что по всем параметрам игровым я его устраиваю. «Рубин» тогда был в первой лиге, но за меня попросили большие деньги. Я молодой был и даже не знал, кто там эти цены объявлял.

– Самат Смаков говорил, что был возможен переход в «Актобе». Могли решиться на такой шаг?

– В принципе, да. В 2011 году думал я, переходить или нет. Не знал, как поступить в тот момент. Подумал, что «Локомотив» – новый и интересный проект, поэтому поехал туда. Плюс тогда был разговор, что в Астане будет базовая команда сборной, это тоже повлияло. Хотелось играть в сборной.

– Самое сумасшедшее предложение по деньгам? Можно не называть сумму, просто от кого и когда.

– Я даже не разговаривал про какие-то конкретные суммы, до этого дело даже не доходило. Бывало, спрашивали, сколько я зарабатываю, и на этом все.

– Какой самый успешный финансовый год для вас?

– Лет пять стабильно, наверное. У меня никогда не было резкого скачка в зарплате.

– О чем жалеете в своей карьере?

– Не то чтобы жалею. Если бы можно было вернуть время назад, хотел бы попробовать себя на другом уровне, в другом чемпионате. Были варианты, может быть, надо было тогда цепляться, поехать посмотреть другой уровень. Все равно инфраструктура, отношение, поля, почувствовать себя футболистом. Были варианты поехать на просмотр.

– Куда?

– Я уже сейчас не помню, какие команды. Точно помню, что выходили люди из Англии, получается, из Чемпионшипа. Предлагали поехать на просмотр тогда. С Португалией мы играли, тоже тогда приезжал один человек и предлагал кое-какие варианты. Конкретное предложение было от «Слована» из Братиславы в 2008-м. Примерно в то же время предлагали в Турцию поехать в первую лигу – «Карабюкспор». Но я не решился, сейчас есть какое-то сожаление, что не попробовал. С другой стороны, сейчас уже о чем жалеть?

– С кем из футболистов или управленцев вы общаетесь. Кого можете назвать другом?

– Это Данияр Муканов, Саша Петухов, Игорь Юрин – с ними хорошо общаюсь. Андрей Харабара, Улугбек Бакаев сейчас не в Казахстане, но иногда переписываемся, он ведь сейчас тренер. С Саматом тоже, ездил к нему на прощальный матч, мне понравилось – прошло на уровне. Кое-что подсмотрел для своего матча. Некоторые ребята даже говорили: «Ты нас тоже пригласи на свой прощальный матч, если будешь делать».

– Вы постоянно говорите, что проводите время, досуг с семьей. Неужели невозможно увидеть вас в ночном клубе или баре?

– В принципе, в выходные такое тоже возможно. Опять-таки, есть друзья, которые отмечают какие-то торжества, свадьбы, дни рождения. Иногда получается сходить.

– Всегда ли Нурбол был таким скромным, тихим и спокойным или же когда-то все-таки были проблемы с дисциплиной?

– Особых проблем не было. У всех бывает, что опаздывают, и у меня случалось. В автобус на тренировку опаздывал. Помню, с Андреем Харабарой приехали в Турцию на сборы. Первый день, после дороги устали, пока добрались из Костаная в Анталью. Приехали, и сразу в номер – спать. В итоге проспали отъезд, а нам звонят с ресепшена: «Автобус уехал».

Мы соскочили, быстро оделись, на улицу выбежали, а там вокруг отеля одни гольф-поля. Мы стоим и не знаем, в какую сторону бежать теперь. В итоге за нами отправили машину, но мы все равно опоздали на тренировку.

– Какие еще курьезные истории случались в вашей карьере?

– Был случай, когда летели в 2004 году из Португалии. Нас пять человек опоздало на самолет. Пока гуляли по аэропорту и дьюти-фри смотрели, опоздали на рейс. Там был Франкфурт – Алматы самолет, нас на него уже не пустили. Пришлось искать другие варианты. Оказалось, что там вечером был рейс на Костанай. Впятером прилетели в Костанай, я остался здесь, а они дальше поехали – кто в Астану, кто из Астаны уже.

Еще был случай, мы играли в Грузии против «Зестафони». Ответный матч был, дома выиграли 3:0. Приехали и там за центр перейти не могли, они один забили, второй. Они давят-давят, у всех боязнь ошибиться, мяч по ленточке ходит, пару штанг тогда было. В итоге у нашего вратаря обе ноги свело, даже не знаю, это из-за нагрузки или психология, только он знает (улыбается). Замена тогда была потом.

– Успели поработать со многими тренерами. Кто запомнился больше всего?

– Со всеми было интересно работать, у каждого свое видение футбола, у каждого свой подход к игрокам, быту. Конечно, есть тренеры, которые внесли большой вклад, но я черпал что-то от работы с каждым из них.

– Какой тренер был самым жестким в вашей карьере?

– Смотря в каком плане. Если дисциплина, то Дмитрий Алексеевич Огай. Он считает, что дисциплина начинается с быта. Мог оштрафовать, когда без носков кто-то шел в столовую, но это вопрос этики прежде всего. Важно было, чтобы все были одинаково одеты, мы ведь представляем клуб, команду, город. В плане нагрузок у каждого тренера бывали тяжелые, но у всех были адекватные тренировки.

– Самый худший момент в карьере?

– Худший момент для меня – это завершение карьеры. Момент, когда я об этом объявил. Это, наверное, даже не самый худший, а самый грустный момент. А худшими тогда назову… уход из «Тобола», оба раза – худшие моменты карьеры. Не хотел из этой команды уходить, но обстоятельства так сложились.

– Какой же тогда самый лучший?

– Наверное, когда стали чемпионами, потому что к этому очень долго шли. Помню финальный свисток в Атырау, я этот момент даже часто пересматриваю, как мы искренне радовались. До сих пор вспоминаю.

– Какой матч считаете лучшим в карьере?

– Я знаю, что есть провальные игры, «Золотой матч» можно таким назвать. А лучший? Если сборную смотреть, то игра с сербами, для меня это запоминающаяся игра. С клубом очень много интересных игр было. Когда чемпионами стали, первая бронза, а в этом сезоне – победа над «Астаной» и возвращение в число медалистов. Это в памяти останется, безусловно.

– Сумели реализовать себя на все сто процентов?

– Я к себе всегда отношусь с критикой. Наверное, я жалею, что не могу вернуть время назад и больше работать над какими-то своими слабыми сторонами.

– Кстати говоря, в чем секрет ваших штрафных ударов?

– Даже не знаю. Если честно, то мне первый тренер Булат Шалаев в Уральске всегда давал мяч и говорил: «Встань возле дома у стенки и бей с левой и с правой. На пять метров отойди от стены и бей, стучи». Я там до того настучал, что соседи ругались, окна начал выбивать на первом этаже.

– Самый лучший или красивый гол?

– Наверное, это гол с углового в Атырау, но он не был нацеленным, это подача была. С 20-30 метров когда бьешь, там тоже – попал или не попал.

– Был ли такой футболист, чьи удары вы хотели бы повторить?

– В сборной с Саматом Смаковым играли, у него сумасшедший удар со всех позиций, любую передачу мог отдать, так что его выделил бы. Еще, конечно, Руслан Балтиев, его стандарты все знают. Был рад, когда он в «Тобол» пришел, было интересно поиграть с таким футболистом, поигравшим на более высоком уровне.

– Как вели себя по отношению к молодым игрокам?

– Я всегда ровно относился, старался поддерживать, подсказывать, какие ошибки, над чем работать. Были ребята, которые говорили им, как правильно себя вести. Я старался больше на поле помочь, донести мысль, что все зависит от самих игроков. Много раз видел, как после свистка ребята собирали вещи и уходили, сидят постоянно в гаджетах своих в раздевалке.

Может, у нас просто не было таких возможностей, гаджетов и интернета, но после тренировок мы все равно оставались на поле. Потом это в привычку входит, кайфуешь от этого. Если на тренировке что-то не понравилось или не получилось, то после тренировки я оставался с вратарем, чтобы побить удары. Совершенствоваться в командной тренировке – это одно, но можно и индивидуально поработать, когда есть время. Это тоже пользу даст каким-то твоим качествам.

– Кто самый большой профи, с которым играли вместе?

– Джаба Канкава, допустим. Чиприан Дяк – очень профессиональный человек. Другой вопрос уже, почему у него не получилось в Казахстане, но после этого он поехал в Румынию и опять начал играть в сборной. Румынская сборная, в принципе, не последняя команда.

– Какие у вас отношения с болельщиками?

– Есть очень хорошие знакомые, есть друзья. Бывает, на улице подходят, поздороваются, это приятно. Человек тебя не знает, ты его не знаешь, но у тебя спрашивают что-то, интересуются, как дела. Бывает, езжу на такси, водитель узнает и спрашивает: «Ты где сейчас? Чем занимаешься?», а потом удивляются, что я еще играю.

– Как относитесь к благотворительности, занимаетесь ли?

– Хорошо отношусь к этому. Мы, люди, должны чем-то друг другу помогать. Если у кого-то положение, что нужно помочь, то я спокойно и нормально к этому отношусь. По возможности помогаю, мы и с командой участвовали в благотворительных акциях, но я стараюсь не афишировать. Зачем об этом всем рассказывать?

– Почему в Костанае плохо ходят на футбол?

– Я не мог найти ответа на этот вопрос в этом году. Команда шла в лидерах. Может быть, не хватает зрелищности, каких-то определенных моментов в игре. Возможно, кто-то из людей уже просто насытился футболом, кого-то третье не устраивает. Самое главное – я верю, что все наладится.

Многое зависит от культуры боления. Мы ведь всегда сравниваем с лучшими, давайте посмотрим на чемпионат Англии. Там независимо от места в таблице люди приходят на стадион и болеют за свой город и свою команду всей душой. Этой самой культуры боления у нас немного не хватает, где-то еще от клуба нужен толчок. Много аспектов, которые можно мелкими крупицами собрать, и получится та самая проблема. В этом году были игры, когда людей было довольно много, но такие игры были редко.

– Где больше всего нравится футбольная атмосфера?

– В Турции понравилось, как болеют. В Италии. У них там какой-то совсем другой уровень. Нам нужно до этого расти – как футболистам, так и болельщикам.

– Лучшие футболисты с которыми удалось сыграть вместе?

– Петухов, Муканов, Ст. Димитров, Смаков, Ирисметов, Юрин, Карпович, Балтиев, Нургалиев, Бакаев, Тлешев, Лория, Харабара, Бугаев, Головской, Нурдаулетов, Канкава, Квеквескири, Кургулин, Нусербаев, Дарабаев, Новиков, Авдеев, Низовцев.

У нас сейчас фактически новая сборная. Надеюсь, что еще будут появляться новые имена

– Как относитесь к натурализации?

– Сугубо мое мнение – нужно своих выращивать, шанс давать своим.

– Состав сборной какого образца считаете лучшим?

– В принципе, там в каждом составе были исполнители очень хорошего уровня. В 2004 году мы играли с греками в Алматы, когда в составе был покойный Олег Литвиненко. Он сумасшедший игрок вообще. У каждого времени есть свои герои, каждый состав был по-своему силен.

– Как оцениваете результаты сборной при Стоилове?

– Наверное, никто не увидел, что есть результат. Безусловно, виден прогресс в игре, это было видно еще по товарищеским матчам. Мне очень тогда наша сборная понравилась, после первых двух игр. Я думаю, что есть будущее. Видно, что командная игра перестраивается, индивидуальная тоже.

– Многие говорят про менталитет игроков, действительно в этом была проблема?

– Атакующие футболисты были и раньше, и сейчас. Многое ведь зависит от позиции тренера. Если сравнивать Латвию и Грузию, то мы и раньше могли с ними сыграть в атакующий футбол. Другой вопрос, какой был бы результат. Конечно, с Германией мы играли от обороны, но с Германией и сейчас в оборонительный футбол мы будем играть.

– Были несколько тренеров, которые изначально не приглашали вас в сборную. Самый яркий пример – Тимофеев. Был и Шторк с Беранеком. Вы с ними говорили, как-то обсуждали этот вопрос?

– Мне не звонили, мы не разговаривали. Потом через какое-то время начинали вызывать заново, тогда уже были какие-то индивидуальные беседы. Очень хорошие со всеми были отношения, они объясняли свою точку зрения, и я к этому нормально относился. Я всегда это подчеркивал, что все зависит от меня, от того, как я буду работать. Обиды или злости не было, просто хотелось доказать, что я заслуживаю играть.

– Развивается ли наша сборная?

– У нас сейчас фактически новая сборная, она омолодилась, в этом плане она развивается. Появились новые футболисты, надеюсь, что еще будут появляться новые звезды и новые имена, которые выведут сборную на новый уровень.

– Если говорить о молодых звездах, есть футболист, который напоминает вас в молодости?

– Со стороны это виднее, и сравнивать с собой я не могу кого-то. Могу сказать, что сейчас самый топовый игрок в чемпионате – это Бауыржан Исламхан. Он реально может уехать и заиграть за границей, если честно. Просто нужно попасть в правильный чемпионат. Ему нужен более комбинационный футбол, что-то вроде испанского. В Англии, к примеру, стиль чуть другой. Допустим, в России он не затерялся бы в «Краснодаре», «Зените» или «Спартаке».

– Что вы в первую очередь поменяли бы в нашем футболе, будь такая возможность?

– Прежде всего поля. Если честно, это обязательно, чтобы у всех были нормальные поля. Чтобы эти поля были и в начале чемпионата, и в конце. Плюс инфраструктура, работа с болельщиками. Будет хороший футбол, хорошее поле, но неудобно болельщикам. Зачем им идти тогда? Хотелось бы больше футбола видеть на наших телеканалах, не только трансляцию игр, но и какие-то новости, аналитику. Этого всего не хватает. Думаю, мы к этому рано или поздно придем.

– Кстати, в Европе существует практика, что бывшие футболисты часто становятся звездами телевидения. Готовы себя попробовать в роли условного аналитика или комментатора?

– Аналитиком, скорее всего, нет, там критиковать кого-то нужно будет. Делать кому-то замечание – это не мое. Может, я в бытность футболистом сам такие ошибки совершал, а сейчас буду кого-то учить.

– Возвращусь к полям: постоянно ходит много споров – постелить искусственный газон на главных стадионах или же вкладывать большие деньги в натуральное поле?

– Конечно, все зависит от возможностей. Главное, чтобы было высокое качество, независимо синтетика это или натуральное поле. Каждый по-своему это все подбирает. Футболистам, конечно, удобнее играть на настоящем газоне, он менее травмоопасный. Болельщикам больше нравится, когда ты играешь в пас, в комбинационный футбол, а выходишь на какое-нибудь поле, и там нужно только в силовой футбол играть. Лучше хорошее искусственное поле, чем плохое натуральное.

Для себя я подчеркнул, что футбол – это прежде всего болельщики

– Считаете себя религиозным человеком?

– В какой-то степени да, многие из нас верят в Бога, во Всевышнего. Мне это пришло с воспитанием родителей, передалось.

– Раньше перед началом сезона в «Тоболе» приглашали священнослужителей. Сейчас есть такая практика?

– Да, у нас есть такая традиция перед началом чемпионата. Для новых легионеров странно такое, как, например, в «Шахтере» была ситуация. Такая же удивленная реакция и у ребят бывает. Кто-то бутсы кровью мажет на удачу, еще что-то.

– У вас были какие-то суеверия? Болельщики говорили про бороду.

– Нет, я человек несуеверный, а про бороду – просто лень было брить, видимо (улыбается).

– Некоторые футболисты держат религиозные посты. Как это влияет на игроков?

– Я не заметил, чтобы ухудшились какие-то показатели. Два последних года я держал пост, в принципе, чувствовал себя на тренировках нормально, в играх официальных в это время я не участвовал. Да, тяжело в какой-то степени, воды хочется на тренировке. Кому-то из тренеров это, может, не нравится, но они относились с пониманием. Обычно просили в день игры или за день до игры сбалансированно питаться.

– Какие планы на ближайшее будущее?

– Они связаны с футболом. Сейчас нет конкретного разговора, какая роль у меня будет в «Тоболе», но мы на контакте с руководством. Это будет работа в команде.

– Многие бывшие футболисты готовы начать тренерскую работу с академий и детского футбола. Готовы возглавить детскую команду?

– Если будет такая возможность, то почему бы и нет. Посмотрим. Надо в любом случае получать новые знания.

– Для многих футболистов уход из игры – большая проблема. По многим причинам, в том числе и финансовым. Успели ли за годы карьеры вложить деньги в бизнес?

– Бизнес я не создавал, но есть наметки, что делать в дальнейшем, если с футболом что-то не получится. Сейчас уже есть идеи, что можно организовать по бизнесу.

– Сейчас Андрей Сидельников – бизнес-тренер. Не посещали его занятия?

– Слышал, да. Еще его занятия не посещал. Андрей на своем опыте как-то учит людей, у меня опыта в бизнесе нет. В дальнейшем, если столкнусь с какими-то проблемами, то может быть.

– Сейчас болельщики запустили петицию, в которой просят вывести номер девять из оборота в «Тоболе». Что думаете об этом?

– Мое отношение останется при мне. В любом случае мнение любого болельщика я уважаю. Мне задавали этот вопрос. Есть болельщики за, кто-то против. Своим ответом я могу задеть как-то часть из этих болельщиков. Мнение каждого из них я уважаю.

– Карпович и Финонченко – тренеры, Балтиев, Смаков и Тлешев – менеджеры. Кем видите себя?

– В любом случае оба варианты связаны с футболом. Думаю, время покажет, на что я способен, все будет зависеть от меня.

– Готовы в девять утра в костюме и рубашке приходить в офис или пока лучше в бутсах – на тренировку?

– Надо это еще все осмыслить, две недели только прошло, как закончился чемпионат. Над этим вопросом нужно подумать, тем более у меня с костюмами проблема (смеется).

– Как супруга отреагировала на новость о завершении карьеры?

– Она переживала больше меня. Она хотела, чтобы я играл. Она же видит, что я переживаю, хотя стараюсь и не показывать этого. Она говорит: «Может, ты недоиграл еще?» Может, и недоиграл, а может, доиграл – всему свое время. Даже поиграл бы я еще год, потом все равно к этой теме нужно будет возвращаться.

– Вы много лет провели в «Тоболе», стали символом клуба. Что можете сказать костанайским болельщикам?

– Прежде всего спасибо за поддержку. Всегда меня поддерживали, за это я им благодарен. Всегда было приятно ходить на стадион, когда тебе аплодируют болельщики, это были очень приятные моменты. В какой-то степени это было для меня стимулом, хотелось совершенствоваться и показывать людям что-то новое. Может, не все получалось, конечно, может, не на таком высоком уровне. Для себя я подчеркнул, что футбол – это прежде всего болельщики, им желаю здоровья, успехов, благополучия. Занимайтесь футболом и любите футбол. Надеюсь, в дальнейшем стадион будет заполняться, а команду будут поддерживать, несмотря ни на что – это самое главное.