Елена Лебедева: «Сейчас в мире процветает информационная война и спортивный нацизм»

Жертвами допингового скандала стали 28 гребцов из России, из которых только четверо отправились в Рио-де-Жанейро.

О своих чувствах в связи с отстранением от Олимпийских игр рассказала Елена Лебедева, член команды по академической гребле.

- Как долго команда готовилась к Олимпиаде в Рио-де-Жанейро?

- Непосредственно к Олимпиаде мы готовились три года. Это не значит, что предыдущие двадцать лет мы ничего не делали. Просто для того, чтобы подготовить нас к Олимпийским играм, к нам пришел иностранный специалист Майк Спраклин, очень именитый и титулованный тренер в мире гребного спорта. В течение двух лет мы усиленно тренировались, выступали на чемпионатах мира, выходили в финал. В 2015 году на чемпионате мира происходил розыгрыш лицензий на Олимпийские игры. Сначала мы готовились к ЧМ-2015, чтобы выиграть лицензию, что нам успешно удалось. А затем, в 2015-2016 годы, началась активная подготовка к Олимпиаде. Это были самые напряженные годы, как психологически, так и физически. Мы выжимали из себя по полной, чтобы представить свою страну во всей красе.

- Как проходили ваши тренировки? Наверно, это была ежедневная рутина?

- О да, это действительно была рутина. Первая тренировка начиналась в 7.30, продолжалась полтора часа. Потом был завтрак. Следующая тренировка с 11:00 до 12.30, затем обед и небольшой отдых. В 16:00 часов начиналась последняя тренировка, которая заканчивалась около шести вечера. И так несколько лет с одним выходным в неделю. Это было очень тяжело.

- Помните свои эмоции, когда узнали о том, что не поедете на Олимпийские игры-2016?

- Я была в окружении своих подруг по команде. Некоторые из них начали возмущаться и говорить, что это невозможно, что это неправда. У меня была какая-то молчаливая реакция, мне казалось, что это происходит не с нами. Я сказала девчонкам, что нужно успокоиться и разобраться - может, информация недостоверная. Так как мы в этот момент находились не в России, а на тренировочном сборе в Португалии, я еще надеялась, что это неправда, так как информацию мы получили не из СМИ, а по «сарафанному радио». У меня была надежда, что это просто слухи. Но я ошибалась. Буквально до конца дня (это было 26 июля) нам подтвердили, что мы действительно отстранены.

- Есть ли западные коллеги, которые вас поддержали в это непростое время?

- Нет, таких коллег не нашлось. Так как мы находимся не в Рио-де-Жанейро, нам неоткуда получить эту поддержку. А через соцсети или электронную почту - нет, никто не поддержал.

- Почему? В спорте вообще не бывает дружбы?

- Отчасти по этой причине. Также идет информационное навязывание негативного мнения о России. О том, что здесь все повально употребляют допинг, и что это должно быть пресечено наистрожайшими мерами. Иностранные коллеги этому охотно верят. С нами даже иностранные журналисты не связывались для того, чтобы пролить свет на эту ситуацию. Сейчас в мире процветает информационная война и спортивный нацизм, как сказал кто-то в новостях. Я полностью согласна, точнее и не скажешь. Это абсолютно политический акт, где спорт используют в качестве средства борьбы против России.

- Когда началась это допинговая неразбериха, могли ли вы предвидеть будущее развитие событий и сами озаботиться сдачей анализов в западных лабораториях?

- Предугадать это было невозможно. По той причине, что каждый спортсмен из национальной команды ежедневно заполняет систему ADAMS, где мы указываем свое местоположение, часовое окно, в котором мы всегда доступны для агентов WADA и прочую информацию на три месяца вперед. Мы даже себе не принадлежим, не говоря уже о том, чтобы куда-то уехать сдавать анализы. Если вздумаем по какой-то причине куда-то отправиться, то обязаны в этой системе всё изменить, указать, куда мы перемещаемся. Это подтверждает тот факт, что мы полностью прозрачны. Совершенно никто не мог предположить, что за неделю до Олимпиады нас снимут.

- А сколько проб вы сдаете за год?

- Три-пять за год. Это не так много, но агенты WADA сами решают, сколько им необходимо получить от нас проб.

- Россияне, которые сейчас находятся в Рио-де-Жанейро, говорят, что чувствуют давление. Насколько важна спортсмену поддержка аудитории и коллег?

- Для меня всегда была важна поддержка моей семьи, родных и близких. И, конечно, мы друг друга поддерживали в нашей команде, хотя мы соперники. Но наша конкуренция здоровая. Майк Спраклин создал уникальный микроклимат внутри коллектива, где преимущества каждого из нас подстегивали других, чтобы становиться лучше. Мы смотрели друг на друга, как на партнеров и друзей. И результаты не заставили себя долго ждать.

- Не потеряли ли вы мотивацию после того, как вас лишили Олимпиады?

- Признаюсь честно, мотивация у меня пропала. Пока я не могу сказать уверенно, что буду продолжать спортивную карьеру. Сейчас нужно время, чтобы эта рана перестала кровоточить и зарубцевалась. Мне просто надо это пережить. Я пока не могу говорить о дальнейших планах.

- Надеюсь, вы не закончите спортивную карьеру.

- Буду думать над этим... Но на такой ноте не хотелось бы заканчивать. Получается, что мы тут сразу же повесили голову. На самом деле мы бойцы, мы привыкли преодолевать сложности. Надеюсь, что мы достойно выйдем из этой неприятной ситуации, - приводит слова Лебедевой riafan.ru.