Константин Головской, выступавший в Казахстане целых 8 лет, в одном из интервью рассказал о зарплатах в нашей стране, санатории для инвалидов, где ему приходилось коротать ночи с «Тоболм», а также раскрыл схему получения гражданства Казахстана.

– Когда приехали в Казахстан, рассчитывали там вообще задержаться?  

– В первый год там команда была возрастная – Косолапов, Дроздов. Перед ними стояла задача занять первое место. И когда они после половины сезона были на четырнадцатом месте, главный тренер Владимир Муханов выгнал шесть-семь человек и пригласил меня, Сергея Гришина. С задачей справились – теперь надо было просто спастись от вылета. Дальше выиграли Кубок, Муханова позвали в Актюбинск, он меня туда и взял. Мог и в Россию поехать, но в Казахстане как-то уже освоился. – За местный «Локомотив» играл зять Нурсултана Назарбаева. Такого колорита в Казахстане много?  

– Нет, скорее это частный случай. Человек просто сделал себе игрушку, набрал квалифицированных игроков. Он и тренировался с командой каждый день, и на поле выходил в играх. В принципе, по «физике» проходил, тридцать лет тогда всего было. – Вещь, к которой в Казахстане вы так и не смогли привыкнуть?  

– Кухня мне совершенно не нравилась. Вот, например, лагман. Картошка, мясо, макароны, тесто – все в одном, совсем это блюдо не понимал. Хотя оно традиционное, многим русским ребятам даже нравилось. – Зачем вам понадобилось гражданство Казахстана?  

– Да все просто: нужно было освободить место для легионера. Для Казахстана это стандартная схема, многим русским ребятам паспорт делают. Кстати, это единственное, что меня сейчас связывает с Казахстаном. Ни недвижимости, ни каких-то дел там у меня нет. – В одной из местных команд вас тренировал Вячеслав Грозный. По его личному признанию, он как тренер не слабее Моуринью.  

– Ох, Грозный – очень своеобразный человек. Как-то раз лезгинку нам танцевал в бане после победы. – Грозный рассказывал, что команда жила в доме для реабилитации инвалидов и ездила на каком-то полумертвом автобусе.  

– Да, действительно так. Деньги были, но почему-то купить автобус и поселить в нормальном месте нас не могли. Первый, второй, третий этаж – инвалиды без ног, без рук. Задавали вопрос мэру города, как мы здесь оказались, но понимания с его стороны не было. – В итоге в Казахстане вы провели восемь лет. Мало куда звали? 

– Что-то поступало, но ничего интересного. Ничего лучше мне не предлагали. Во многом связано это с тем, что в 25 лет уехал из России и уже не был на виду. – С футболом вы закончили. Что теперь делаете?  

– Сейчас отдыхаю. От футбола, от всего. Что дальше? Вот с ребятами общаюсь насчет того, чтобы тренером стать. Говорят, что из ВШТ по двадцать человек выходит – практически все сидят без работы. Не знаю, буду думать. Для корочки учиться не хочу, если идти, то потом работать. Так что пока еще на перепутье. Есть кое-что, чтобы спокойно себя чувствовать, скажем так. Думаю, в ближайшее время чем-то займусь. 

– Если мы правильно понимаем, кое-что – это заработанное футболом. В какой момент карьеры вы могли себя уже чувствовать «скажем так, спокойно»?  

– В России и Болгарии моя карьера протекала, когда больших денег не было. В Казахстане такие деньги появились в 2006–2007 годах. 

– Сколько там люди зарабатывают?  

– В Казахстане сейчас есть и миллионные контракты. Если честно, для меня это непонятно, потому что чемпионат по рейтингу сильно внизу. – Вам-то сколько там платили?  

– Простите, не хотелось бы эти цифры во всеуслышание говорить. 

– Ну, это где-то в районе 200 тысяч евро в год?  

– Получалось даже и больше.