«Хабиб был храбрым только в компании друзей»
Артем Лобов, боец UFC и близкий друг бывшего чемпиона в двух весовых категориях Конора Макгрегора, в интервью журналисту ESPN Ариэлю Хельвани подробно рассказал о вражде между Макгрегором и Хабибом Нурмагомедовым.
В апреле этого года перед турниром UFC 223 между Лобовым и Нурмагомедовым произошла стычка, в которой боец из России со своей командой решили выснить отношения с Лобовым. На следующий день в Нью-Йорк прилетел Макгрегор, устроив нападение на автобус с участниками турнира UFC 223, чтобы добраться до Нурмагомедова.
После данного инцидента 32-летний Лобов хранил молчание полгода, но перед турниром UFC Fight Night 138 в Канаде Артем рассказал о вражде с командой Нурмагомедова в интервью Хельвани.
«Сначала у нас были нормальные отношения – и между мной и Хабибом, и между Хабибом и Конором. Все было хорошо. Но в определенный момент Хабиб почему-то начал называть Конора «chicken». Я не знаю, почему он так начал говорить, Конор ничего плохого про него не говорил.
Для американцев это слово может показаться не очень серьезным оскорблением. Но в России слово «chicken» – одно из самых жестких оскорблений. В России так называют мужчин, которых изнасиловали в тюрьме. Хабиб это знает, все это знают. Это очень серьезное оскорбление. Хабиб обзывал Макгрегора этим словом постоянно, в каждом интервью: «Chicken, chicken, chicken». Я часто это слышал, это продолжалось в течение года. Возможно, ему нравилось внимание, весь этот пиар. Но Конор даже в этой ситуации не отвечал и сохранял уважение.
Однажды российский журналист спросил меня, что я думаю про всю эту ситуацию. Я ответил в резкой форме. Я друг Конора. Думаю, любой друг поступил бы так же. Я просто озвучил факты: сказал, что Хабиб часто срывает бои, а Конор такого не делал никогда. Как он может называть Макгрегора «chicken», если сам срывает бои?
Стычка на UFC 223
«После того интервью прошло два года. Я часто видел Хабиба на турнирах Fight Nights в Москве. Он никогда не подходил ко мне и ничего не говорил – до ситуации в Нью-Йорке. Хотя мы могли это сделать один на один.
У меня был назначен бой на UFC 223. Я давал интервью по телефону в коридоре в отеле и увидел в стороне Хабиба. Он подошел и обратился ко мне, сначала один на один. Мы обменялись грубостями, но не трогали друг друга.
Буквально через мгновение он подошел ко мне снова с большой группой парней. Он резко стал храбрым и шел на физический контакт. Я попытался отойти, просто не знал, чего ожидать. Он дрался в главном бою того же турнира. Мы жили в отеле, куда нас поселила UFC, это происходило не на улице.
Он постоянно повторял один и тот же вопрос: «Зачем ты это сказал?». Я ему повторял один и тот же ответ: «Ты назвал моего брата «chicken». Как я мог не ответить? Если бы твоего брата так назвали, ты сказал бы то же самое». Он говорил, что это не мое дело. И снова повторял: «Зачем ты это сказал?». Я ему сказал, что ответил на его оскорбления, а не просто обозвал его напрямую».
«Я в пути. Уже лечу»
«Новости про нашу встречу в отеле разлетелись быстро. Я не знал, что делать. Мне пришел миллион сообщений с советами. Но никто не дал ценного совета, никто не поддержал. Только одно сообщение было хорошим, его прислал Конор. Он написал: «Я в пути. Уже лечу. Мне плевать, кто, что и почему. Ты мой брат – я лечу». Он написал мне сразу после истории в отеле.
Я не знал, с кем он летит и зачем. Конор понимал, что я в Бруклине один, а их 15-20 человек».
«Это случилось за день до встречи бойцов с журналистами. Вся идея была в том, чтобы уравнять положение – 15 человек на 15 человек. Он просто хотел дать мне шанс поговорить с Хабибом один на один и посмотреть, что будет дальше. Повторюсь: когда Хабиб был один на один со мной, он ничего мне не сделал. Он был храбрым только в компании своих друзей. Конор хотел уравнять количество. Он был очень заведен. Все было в рамках спорта, пока Хабиб не перешел черту.
Когда мы прибыли на арену, встреча бойцов с журналистами закончилась, но они все еще были там. Отступать уже было нельзя, мы очень разозлились после истории в отеле. Мы просто хотели до него добраться и посмотреть на его реакцию. Мы нашли его в автобусе и стали кричать, чтобы он выходил и поговорил с нами: «Где его храбрость теперь? Ты смелый, когда рядом 15 друзей. Но что будет сейчас?» Никто из автобуса к нам не вышел. Нас не интересовали другие бойцы – только Хабиб и его команда».
«Конора увели. Мы не понимали, что произошло. Мы просто хотели поговорить с Хабибом, но он не вышел из автобуса. Конор оказался за решеткой. Если честно, мы не знали, что делать дальше.
Конечно, я чувствовал свою вину за то, что из-за меня в тюрьме оказался мой друг. Это было ужасно.
Я думал, что мой бой на UFC 223 не отменят. В день перед взвешиванием промоушен со мной не контактировал. Я пытался понять, что происходит, готовился к взвешиванию, продолжал сгонку – ничего не пил и не ел. Мое сознание затуманилось из-за стресса и сгонки. Только на следующий день я узнал, что меня сняли. Я абсолютно не волновался за свое место в UFC, в тот момент я беспокоился только из-за того, что Конор находится в тюрьме. Это была очень волнительная неделя. Слишком много стресса.
В России многие отвернулись от меня. Но это полезная ситуация для меня. Я понял, что среди тех, кого я считал друзьями, много крыс. Был один человек, который остался на моей стороне, несмотря ни на что. Это Ислам Бадургов. Я рад что могу его назвать своим братом».
«Хабиб и его друзья часто указывают на чужие ошибки. Они сразу кричат, что это оскорбляет их чувства. Они сразу прикрывают свое поведение религией. Но складывается ощущение, что для них существуют одни правила, а для других людей правила совершенно другие.
У меня был хороший друг в Ирландии – Халид, он приехал из Судана. Вот он был по-настоящему правоверным мусульманином. Мы с ним часто говорили про ислам и их нормы. Он даже научил меня молитве на арабском, которую я могу процитировать хоть сегодня. И вот к чему я веду: Халид никогда ни в кого не тыкал пальцем, не ставил себя в пример и жил тихой жизнью, как настоящий мусульманин».
«Мы решили, что нужно ответить Хабибу во время боя и наказать его за все, но использовать для этого только спорт. Так мы решили, что Конор будет драться с Хабибом, а я — с Зубайрой Тухуговым. В тот момент я уже вел переговоры с российскими промоушенами, с Федерацией кулачных боев, с боксерскими организациями. У меня на столе лежали очень хорошие контракты с шестизначными гонорарами.
При этом у меня не было переговоров с другими ММА-промоушенами. Я был готов покинуть UFC. Но я решил, что хочу драться только с Тухуговым, только этот бой имел смысл. И нет разницы, сколько мне заплатят – мне нужен был этот бой. Я остался в UFC и получил этот поединок. Я согласился на понижение гонорара. А потом бой сняли».
«Не понимаю, почему на бой Хабиба и Конора после такого количества скандалов не выставили много охраны. Она была нужна возле клетки, но ее не хватило для обеспечения безопасности. Хуже всех поступил Тухугов, который сначала снимал все на видео, а потом сам залез в клетку и ударил Конора, который только что дрался четыре раунда. Наш бой с Тухуговым из-за этого отменили. Надеюсь, мы еще выясним отношения».
Напомним, что Артем Лобов будет драться против Майкла Джонсона в со-главном бою турнира UFC Fight Night 138, который пройдет 27-го октября в Канаде.
Комментарии