Евгений Левкин: Моя мечта – воспитать олимпийского чемпиона
Жизнь – штука непредсказуемая. Сегодня ты вознесен на гребень волны, а завтра можешь оказаться на дне. Евгений Левкин к своим неполным 25 годам в полной мере познал и народную славу, и одно из самых тяжелых испытаний в жизни. Талантливый прыгун с трамплина в 18 лет стал чемпионом и серебряным призером Азиатских игр в Алматы, а уже в 20 попал в автомобильную аварию, в результате которой оказался в инвалидном кресле.
Перелом шейных позвонков – страшная травма. По словам самого Жени, некоторые врачи давали пессимистичные прогнозы по поводу возможного восстановления. Но сам он твердо уверен в том, что скоро встанет на ноги.
Мы встретились с Левкиным на территории Международного комплекса трамплинов «Сункар», куда он каждый будний день приезжает на работу. Несмотря на то, что сам Женя пока прикован к креслу, ему есть что передать молодым спортсменам.
В реабилитации, как в спорте, нельзя давать слабину
– Как идет восстановление, Женя?
– Все идет пошагово, как и планировалось изначально. Сразу было понятно, что это будет долгий процесс. Уже делаю шаги. 15-20 шагов получается – считаю это хорошим результатом. Надо теперь упереться и добить это дело (улыбается). Думаю, год-полтора уйдет на то, чтобы был видимый результат.
– Настрой у тебя чемпионский.
– Да. Тут остается только так. В реабилитации так же, как и в спорте. Если дал слабину или не до конца доработал, это в конечном результате даст о себе знать.
– Показалось или трамплины действительно подпитывают тебя энергетикой?
– Конечно, всегда хочется в «своей каше вариться». Когда ты провел большую часть жизни на трамплине, только здесь хорошо восстанавливаться. Знакомые лица, знакомые люди. Все лучше, чем когда ты дома сидишь в четырех стенах и ни с кем не разговариваешь. А тут беседуешь со всеми, что-то вспоминаешь, работаешь и даже не замечаешь, как время проходит.
– Расскажи, как проходит обычный день Евгения Левкина.
– Утром занимаюсь до обеда физическими упражнениями. Ходьба, отжимания различные, работа со шведской стенкой, приседания. Потом обедаю и приезжаю на работу. Передаю свой опыт молодым спортсменам. Работаю с девчонками и пацанами. Среди них много талантливых ребят. Стараюсь им помочь, потому что они очень быстро растут. Видно, есть у них задор, желание. С ними приятно работать.
– У них есть восприятие того, что они тренируются под руководством чемпиона Азиатских игр?
– Я думаю, они особо не заморачиваются насчет этого. Дети еще, особо не понимают, кто их тренирует. Главное, у них получается, результат есть. Им нравится, и это самое важное.
Я очень сильно повзрослел
– Вспоминая 2011 год, если честно, не вскружила тогда голову победа в юном возрасте?
– Трудно сказать, вскружила или нет. Со стороны видней было. Первое время, конечно, было непросто. Когда ты что-то выигрываешь в молодом возрасте и тебе все уделяют повышенное внимание, от СМИ до девушек, сложно не потерять голову. Но тогда мой тренер Биекенов Кайрат Оразбаевич, родители и друзья не дали этому случиться. Потому что и друзья у меня такие, что не позволили зазнаться, привели в чувство, можно сказать. Но было, конечно, нелегко. Наверное, поэтому юные чемпионы, выиграв что-то крупное, часто ломаются. Как говорил мой тренер, когда ты поднялся на пьедестал, надо с него спуститься и работать, чтобы вновь туда подняться. А некоторые спускаются и забывают про это важное правило и больше туда не возвращаются, к сожалению.
– Твои друзья были с тобой не только тогда, когда ты был обласкан славой, но и поддержали в самый трудный момент твоей жизни.
– Да. Как говорится, не богат деньгами, зато другим богат. Я считаю, самое важное богатство в жизни – если у тебя есть друзья, которые с тобой и когда у тебя есть все, и когда ничего не осталось. Конечно, не все так гладко было. Больше половины отсеялось сразу. Остались действительно близкие люди, с которыми я много лет общался, и остались друзья по команде, с которыми я тренировался, работал. Мы и сейчас команда, нам есть что вспомнить. Никогда не сидим молча, всегда друг друга подкалываем, как и раньше, несмотря на то, что многим ребятам уже за 30. Тот юношеский задор остался, и это хорошо. Не бывает упаднического настроения, в моем положении такого не должно быть.
– А как тебя изменила та авария в ноябре 2012 года?
– Я считаю, что очень сильно повзрослел. После аварии я понял, что жизнь очень скоротечна. Раньше я думал, что есть спорт и кроме него ничего нет. Для меня ничего больше не существовало. Ни личной жизни, я не думал о будущем вне спорта. Все отдавал тренировкам и считал, что это правильно. Я и сейчас в принципе считаю, что если ты профессиональный спортсмен, то должен всего себя отдавать спорту. Не может быть такого, чтобы было еще что-то. Если ты хочешь дать какие-то результаты стране, должен обязательно отдать всего себя, по-другому никак. После аварии я взглянул на жизнь с другого ракурса. Понял, что жизнь на спорте не заканчивается, что я тогда еще, в 18 лет, должен был думать о том, что спорт не будет длиться вечно. Должен был уделять внимание учебе, развиваться. Кто бы что ни говорил. Тренировки заканчивается тренировками, да, ты пришел утром, потренировался, до второй тренировки есть время. Можно спокойно уделить его учебе. Выучить иностранный язык, например. Я 10 лет ездил по Европе, не зная английского языка. Думал, что мне это не надо. А сейчас понимаю, что мне тупо лень было учить (смеется). Тогда я себя оправдывал: спорт, тренировки, нет времени и так далее. А сейчас понимаю, что мог спокойно уделять этому время. Также после аварии у меня появились другие интересы помимо прыжков: футбол, хоккей, например.
– Знаю, что ты болеешь за хоккейный «Барыс» и каталонскую «Барселону». Кстати, «Барыс» и «Барса» – даже названия схожие.
– Да (смеется). Вообще, раньше я считал, что у нас в Казахстане кроме бокса и борьбы ничего нет. А когда улетел в Россию на лечение, лежал, просто листал каналы по телевизору. И на одном спортивном канале показывали хоккей, как раз играл «Барыс». И тот матч они выиграли. С тех пор начал болеть за «Барыс». И оказалось, что у нас ребята тоже рубятся неплохо.
Рыспаева жалко. Загубили пацана
– Уход Эдуарда Занковца – большая потеря для «Барыса»?
– Я не думаю, что он как тренер мог бы дать что-то больше. Считаю, что «Барысу» нужен действительно сильный наставник. Тот, который имеет опыт работы главным тренером. Занковец ведь раньше работал помощником. Я не считаю, что ассистенты – подходящие кандидатуры на должность главного. Даже сейчас тренером назначен бывший ассистент – Евгений Корешков. Когда он был главным тренером?
– Возглавлял молодежную команду Магнитогорска «Стальные Лисы».
– А на взрослом уровне он всегда был помощником. И я не думаю, что «Барыс» сейчас сильно заиграет. Ушел Боченски – капитан команды. Будет тяжело. Это, конечно, только мое мнение. Может быть, попрет (улыбается). Вообще, как тренер мне нравится Зинэтулла Билялетдинов. Он реально сильный специалист. Кто знает, может быть, в будущем, придет к нам мастер такого уровня. И я считаю, нужно больше заигрывать нашу молодежь. Всем ведь хочется, чтобы в составе играло больше казахов. Канадцы хороши, но у нас и так хорошие традиции в хоккее. В Усть-Каменогорске отличная школа. Старченко, Савченко, все наши сильные хоккеисты оттуда. Рыспаева, конечно, жалко. Загубили пацана. Бессрочная дисквалификация – это для спортсмена вообще смерть.
– Лучший тренер «Барыса» на твоей памяти?
– Мне нравился Назаров. Да, дрались часто. Зато нас боялись. А сейчас нас лупят, а в ответ ничего.
– Но лучшие результаты ведь были при Селине и Занковце (выход во вторую стадию плей-офф Кубка Гагарина. – Прим. Prosports.kz).
– Финн мне тоже очень нравился. Его же вроде хотели вернуть, но что-то не срослось, видимо.
– А как тебе новый тренер «Барселоны»?
– Вальверде? Не вселяет он уверенности. Тренер без титулов. С «Олимпиакосом» выигрывал? Меня поставь главным туда, они все равно выиграют чемпионат (смеется). На мой взгляд, «Барселона» сейчас не усиливается звездными футболистами. Поэтому вообще не знаю чего ожидать.
– За нашими клубами следишь?
– Да, за «Кайратом». Жерара Гоу давно уже пора куда-то девать. Он жирный. Не ускоряется, ничего не делает.
– Он реализовывает свои моменты.
– Ну когда вся команда на него играет… Если бы на меня играли, я бы тоже столько забивал (смеется). Просто если в этом году «Кайрат» опять не выиграет чемпионат Казахстана, это будет просто «атас». Три года подряд быть вторыми – это, конечно, напряжно. Аршавин тогда контракт точно не продлит. А он-то бегает неплохо, по крайней мере, у нас в чемпионате. Сейчас посмотрим, что он в Лиге Европы покажет.
Футзальный «Кайрат» то оказывается, «Барсу» выносил!
– Какие у тебя еще увлечения, кроме хоккея и футбола?
– Волейбол, когда девчонки в шортиках играют, тоже интересно посмотреть. У них же скоро будет какой-то турнир.
– Мировой Гран-при. Они сейчас на Кубке Ельцина в России.
– Просто я сейчас начал следить за любым видом спорта, где наши выступают. Недавно открыл для себя футзал. Раньше думал, что в нашей сборной половина игроков – бразильцы. Оказывается, нет.
– Трое.
– Да. Оказалось не так много. Я смотрел телевизор и увидел рекламу, что чемпионат Европы и мы впервые на нем выступаем. Посмотрел… Третье место! Дай, думаю, посмотрю, как клуб выступает. А «Кайрат»-то, оказывается, «Барсу» выносил! Я тогда вообще чуть не упал. Так что у нас кроме бокса и Головкина есть чем гордиться!
– Будешь болеть в сентябре за Гену?
– Конечно! Должен он этого Альвареса положить. Я бы на его месте стал абсолютным чемпионом мира, и до свидания! Завершить карьеру непобежденным чемпионом – это самое сильное, что может спортсмен.
– Так ведь у Альвареса есть право на реванш, и пояс WBO еще у Билли Джо Сондерса.
– Да, пусть этих двоих поломает и идет спокойно отдыхать. Кроме того, легкая атлетика у нас неслабая. Ольга Рыпакова – одна из сильнейших в мире в своей дисциплине.
Универсиада прошла шикарно
– Ты работал во время Универсиады. Какие впечатления остались?
– Казах без понтов – беспонтовый казах (смеется). Нигде соревнования не проводятся с таким размахом, как у нас. Для примера: после Азиатских игр 2011 года мы полетели на чемпионат мира в Осло. Такого отношения к спортсменам, как у нас, даже рядом не было. Нам надо было поехать из гостиницы в тренировочный зал. Спустились с командой и тренером на ресепшен. Говорим: «Нам нужно в зал, нужна машина». Ответ: «У вас есть аккредитация, там остановка. Садитесь в автобус, проезд бесплатный. Езжайте в любой зал, там тоже бесплатно». То есть никакого переводчика, никакой машины… У нас же все проводится на уровне Олимпиады. С другой стороны, это правильно, потому что мы показали миру, что способны успешно проводить соревнования на любом уровне. И транспорт, и сопровождение, все очень слаженно. Есть с чем сравнивать. После Универсиады проходили Азиатские игры в Японии. Ребята приехали с не очень хорошими впечатлениями. Провели их японцы не ахти как. Так что у нас Универсиада прошла шикарно. Не думаю, что кто-то уехал из Алматы с плохими впечатлениями.
– Единственное, что тебя расстроило, это, наверное, выступление наших прыгунов.
– Да, потому что ребята на тренировках показывали первый, второй метраж. Но на соревнованиях проявить себя не смогли.
– Что помешало Сабыржану Муминову и Сергею Ткаченко завоевать медали?
– Молодость. С другой стороны, я тоже в молодом возрасте выиграл Азиаду. Может быть, не хватило работы с психологом. Потому что мы в свое время, за год до Азиады, очень плотно работали с психологом. Я думаю, они просто не справились психологически. Сабыржан был готов выигрывать Универсиаду. Как я уже говорил, на тренировке он демонстрировал отличные результаты. Россия привезла очень даже не слабый состав прыгунов на Универсиаду. Два участника у них имели опыт выступлений на этапах Кубка мира. Однако они тоже выступили не особо.
– Есть ли у нас в будущем перспективы вырастить своего Симона Аммана с таким комплексом трамплинов?
– Перспективы есть всегда, просто людей мало. Сейчас дети все в компьютерах. В мое время было очень много занимающихся. Да, кто-то приходит, кто-то уходит, но из 20 человек пять оставалось всегда железно. Сейчас приходят 20, из них может быть двое или даже один останется. Сборная у нас получается возрастная. Большинству уже за 30. Радует то, что молодежь все-таки есть, еще на одно поколение, по крайней мере. Есть очень перспективные 12-13-летние пацаны, которые на соревнованиях в России занимают призовые места. Комплекс трамплинов хороший, в этом плане все нормально. Но прыжки – это не футбол и не хоккей, где ты поле или коробку построил, и люди играют, и не бокс, где ринг в любом населенном пункте воздвиг, и народ занимается. В нашем виде спорта все трамплины разные. Это очень важно. Мы не можем на одном трамплине сидеть очень долго. Надо выезжать за границу, в Россию, менять постоянно трамплины, потому что профиль везде разный. Где-то пошире, где-то поуже. Нет ни одного одинакового трамплина, все отличаются. А Кубок мира на различных трамплинах проходит. Чтобы хорошо выступать, нужно частенько выезжать за рубеж, чтобы менять обстановку.
– Именно поэтому к нам часто приезжают россияне?
– Да, они каждое лето приезжают к нам из разных регионов. Несмотря на то, что у них во многих городах стоят комплексы: Сочи, Чайковский, Тагил… У нас же только в Алматы. Построили зачем-то трамплин в Боровом. Зачем? Там постоянно дует сильный ветер. Это была пустая трата денег.
В хоккее ты гораздо быстрее травму получишь
– Директор МКТ «Сункар» Руслан Кантарбаев говорил, что из-за того, что прыжки с трамплина считаются травмоопасным видом, многие родители опасаются отдавать своего ребенка в этот вид спорта.
– На самом деле прыжки занимают, наверное, седьмое место в мире про травматичности. Потому что в том же хоккее ты гораздо быстрее травму получишь. В футболе под тебя подкатятся в игре или на тренировке, и все.
– Что бы ты сказал родителям, ребенок которых хочет прыгать, а они боятся отдавать его на прыжки с трамплина?
– Могу сказать только то, что тут нечего бояться. Когда ты приходишь в этот вид спорта, тебя не сразу отправляют на трамплин. Постепенно подводят. Сначала учишься падать правильно, в посадке сидеть. Даже если потом случится падение, ты знаешь, как правильно упасть, чтобы оградить себя от травм. Так что падение еще не означает, что ты получишь травму. Конечно, они случаются, а в каком виде спорта нет травм? Бояться нечего – это спорт. Так что пусть ребенок лучше занимается, общается с народом, чем просто сидит дома.
– А в чем прелесть этого вида спорта? Чувство полета?
– Чувство полета, адреналин, красота. Ты чувствуешь себя свободным, когда летишь. Полет на самом деле длится несколько секунд, а когда ты летишь, время замедляется. И ради этого, я считаю, стоит идти в этот вид спорта.
– Люди, которые занимаются экстремальными видами, признаются, что невозможно привыкнуть к падению, например, когда ты с высоты прыгаешь вниз. Страшно каждый раз. А каково летающим лыжникам?
– Постепенно, с каждым прыжком, конечно, привыкаешь. Допустим, профессионал ощущает адреналин только тогда, когда совершает далекие прыжки. Если взять для примера наш К-90, то прыжки на 85-90 метров – это обыденно. Кайфа от этого не ловишь. Но если ты с 90-метрового трамплина прыгаешь на 100-105 метров, то в этих прыжках ловишь кайф и адреналин.
– И в завершение несколько коротких вопросов с быстрыми ответами.
– Давай.
– Твоя самая характерная черта?
– Чувство юмора.
– Что ты больше всего ценишь в мужчинах?
– Честность.
– А в женщинах?
– (Смеется) Ого! Вот это вопрос! Искренность, наверное.
– Что ты больше всего ценишь в своих друзьях?
– Откровенность.
– Какое качество в себе считаешь главным недостатком?
– Лентяй.
– Что такое, по-твоему, счастье?
– Семья.
– А несчастье?
– Жить без друзей, наверное.
– Какая у тебя мечта?
– Воспитать олимпийского чемпиона.
– В какой стране тебе хотелось бы жить?
– В Алматы.
– Твой любимый литературный герой/героиня из книг или фильмов?
– Джек Воробей.
– А в реальной жизни?
– Мой тренер.